Поэтому найти внимательного и грамотного стоматолога очень важно. Профессионалы работают на стыке разных дисциплин, так как только сочетая разные знания можно добиться успеха в любом деле. Успех любого лечения обеспечивается благодаря инновационному оборудованию, технологиям, знаниям, а также мастерству рук, которое обязательно должно быть у надежного стоматолога.
Как говорят в медицине, хороший врач не тот, у кого много клиентов, а тот, у кого клиенты постоянные. В нынешней ситуации, несмотря на, казалось бы, огромное количество специалистов, найти действительно «своего» стоматолога большая удача. Мы считаем, что нашли одного из них. Это Мурат Насыров, врач-стоматолог, руководитель авторской стоматологии «Насыров клиник».
Нам удалось задать ему несколько вопросов и получить исчерпывающие ответы.
— Добрый день! Расскажите, пожалуйста, о себе. Откуда вы родом? Сколько вам лет?
— Здравствуйте! Мне 56. Я родился в Уфе. Уже со школьной скамьи интересовался естественными науками, медициной. Выбор стоматологического факультета Уфимского медицинского института был для меня очевиден. Здесь же отучился в ординатуре. В студенческие годы увлекся научной работой, поэтому к окончанию учебы у меня уже было три изобретения на темы: «Исправление прикуса», «Протезирование зубов».
— Работать стали сразу же после института?
— В 1990 году поступил в аспирантуру Центрального НИИ стоматологии в Москве, учился три года и потом уехал стажироваться в Германию.
— Если ли у вас патенты на изобретения? На какие виды услуг?
— Я получил авторские патенты на исправление и диагностику прикусов, изготовление ортодонтических аппаратов.
— У вас они есть на сегодня?
— Да, конечно. Всего у меня пять патентов. На самом деле, изобретений и методик у меня намного больше. В какой-то момент мне надоело их регистрировать, поэтому, хоть и новых вещей было сделано немало, многое осталось незапатентованным.
— Расскажите подробнее о стажировке в Германии.
— Начну с того, что моя мама преподавала английский язык. Имела высокую квалификацию. А папа по специальности инженер по разработке нефтяных технологий. Поэтому мама учила меня иностранному языку, а отец приучал дружить с техникой, совершенствовать ее и делать лучше. Благодаря родителям я был единственным аспирантом в институте, который говорил свободно на английском и легко смог учиться в Баварии, в Вюрцбурге.
Стажируясь в Германии, выучил немецкий язык и смог пройти практику еще в двух городах: в Мюнхене и Гамбурге. Учась в аспирантуре, получил хорошую подготовку именно в немецкой стоматологии.
— Были ли преподаватели, которые повлияли на вас?
— В Москве мне очень повезло с именитыми «корифеями» ортодонтии. Например, профессор Хорошилкина Февралина Яковлевна, основатель функциональной ортодонтии в России, была у меня одним из научных руководителей. Нина Александровна Рабухина, в то время ведущий рентгенолог-стоматолог России, — один из моих научных руководителей, наставников. Не могу не сказать о Валентине Александровне Хватовой, которая была одним из основателей российской гнатологии, она была моим научным оппонентом. Они все были моими учителями и многое дали, был целый ряд таких уникальных специалистов, которые проводили эффективное обучение в Москве.
— А в Германии?
— В Германии я работал с ведущими специалистами в области гнатологии. Непосредственно мое обучение по гнатологии проводил Карл Гиррбах, один из лучших разработчиков, владелец ведущей в этой области фирмы Amann Girrbach.
— Как вы пришли к тому, чтобы открыть свою стоматологию?
— После окончания аспирантуры я оформил гражданство Новой Зеландии. К сдаче экзамена для подтверждения диплома я готовился в Сиднее в Австралии, где получил хорошую подготовку и подтвердил диплом врача-стоматолога. Но в чужой стране мне было неинтересно и скучно. Поэтому в 1995 году вернулся на родину и открыл свою первую стоматологическую клинику.
— Как мы знаем, вы еще и остеопат. Верно?
— Да, закончил Высшую школу остеопатической медицины (РВШОМ) в Москве. Также работал в Вене два с половиной года в хорошей клинике, в которой было много ортодонтии и ортопедии. И я понял, что рамки одной стоматологии для меня тесноваты, я хотел понимать механизм взаимосвязей во всем организме. В результате я начал изучать остеопатию. Это была для меня значимая учеба, так как я начал понимать, как работает организм. Сегодня становится ясно, что стоматолог может повлиять на общее состояние здоровья пациента очень сильно. Поэтому к нему и требования предъявляются другие. Стоматолог должен представлять воздействие своего лечения на все тело в перспективе. Для этого нужны дополнительные к стоматологии знания. Я бы сказал, что лечение должно быть плавным, безопасным и минимально инвазивным. Дабы сберегать тело и дух пациента в добром состоянии, нужно понимать важность всех процессов человеческого организма.
— Но как вам удалось соединить две разные специальности?
— После РВШОМ я был подготовлен как остеопат. Но я же в первую очередь стоматолог. Я понял, что стоматология без остеопатии работать не может, и начал интегрировать эти специальности. Следует сказать, что в настоящей момент полноценной их интеграции нет. Я работал с остеопатами 10–15 лет и заметил, что есть большая разрозненность в работе, нет единой концепции между стоматологами и остеопатами.
— Вам удалось найти концепцию?
— Да, я нашел такой концепт во Франции, в Каннах и Монпелье. На южном берегу Франции есть группа врачей, которые проводят «элитную» неинвазивную стоматологию. Они исправляют прикус особыми технологиями, которые не имеют ничего общего с той ортодонтией, что применяется повсеместно у нас. Это абсолютно не инвазивные технологии, в них используются функциональные упражнения для лечения пациентов с черепными и челюстными деформациями. Такая учеба объединила эти две специальности для меня воедино, и именно там сложился пазл. Научившись этой французской технологии, я начал применять ее здесь. Добавив в лечение метод по OSB, направленный не только на исправление зубов, но и устранение смещения костей и деформации всего тела, я создал свою технологию, которая называется «Баланс окклюзии и структуры», или БОС.
— Расскажите подробнее о разработанной вами технологии.
— Наша технология совершенно не инвазивна. Я изучал ее в Италии, во Франции, в США, в Германии и в Австрии. Все эти знания я собрал воедино, доделал то, чего не хватало. На все это ушло семь лет. Мы разработали специальную аппаратуру, протестировали Ространснадзором в течение двух лет. Мы получили разрешение Минздрава России и готовы выйти на широкое применение в стране. Могу уверенно сказать: благодаря этой технологии мы на пороге революционных изменений.
— В чем суть вашей методики?
— Мы разработали уникальную методику диагностики с нашими итальянскими коллегами — цифровую методику.
Как это работает? Регистрируем в цифрах асимметрию зубочелюстной системы ребенка и начинаем планировать его лечение — даже в возрасте двух с половиной лет. Понемногу готовим его, чтобы он не боялся приходить к нам. Мы с ним играем, катаем на кресле, дружим.
Уже в 3–3,5 года мы начинаем с ним работать. Работа заключается в том, что мы припасовываем для него мягкие каппы, в которых ребенок делает упражнения: кусает и глотает. Упражнения делаются недолго, в течение двух-трех минут в день. Большего не требуется, так как даже минуту ребенку трудно сконцентрироваться на лечении.
Мы ориентируемся на возраст: сколько лет ребенку, столько минут в день он и должен делать упражнения. Также мы приучаем спать с ней, она не напрягает, не натирает. Она сделана на основе 60-летних исследований французских ученых, поэтому есть много вариантов, размеров, которые учитывают особенности вариаций челюстей.
Когда ребенок уже привык к тому, что челюсть имеет два положения: то старое, перекошенное, и новое, на которое переучил прибор, называемый активатором или многофункциональным трейнером, мы уже понимаем, что его молочные зубы смыкаются неровно в правильном положении, поэтому зубы подводим под это новое положение челюсти.
В приборах, которые разработали специально для этого, мы делаем на зубы накладочки из пломбировочного материала — из композита. Затем накладываем их на молочные зубы. За счет этого положение челюсти выравнивается, выравниваются плечи и осанка у ребенка, появляется симметрия челюстей и лица. Мы контролируем эту симметрию каждый месяц в течение трех-пяти лет. До восьми лет нужно, чтобы у ребенка все было ровно. Затем молочные зубы сменяются постоянными, которые начинают прорезываться в правильной опции.
То есть мы закладываем правильное формирование скелета у ребенка. Так как ребенок растет, нашей задачей является добиться симметрии зубочелюстной системы, из-за чего вся скелетно-мышечная система начнет тоже симметризироваться, а симметрия — это залог здоровья!
Чем симметричнее парные структуры, те же зубы, тем здоровее человек, тем более гармонично эти парные органы начинают работать.
— Работает ли ваша методика во взрослом возрасте?
— Для подростков мы применяем пластинки. Со взрослыми все сложнее. Все так же начинается с трейнеров, потом мы делаем пластинки для расширения челюстей, так как с возрастом происходит их сужение. Наша задача — расширить. Чем шире стоят опоры, тем стабильнее структуры, это чистый закон биомеханики.
Когда мы достигаем нужной ширины челюстей, мы добиваемся нужной высоты при помощи композитных технологий. Стоит отметить, что сейчас современные композиты очень высокого качества, по прочности они такие же, как эмаль зуба.
Мы выравниваем зубы, балансируем челюсть, вследствие этого человек тоже выравнивается, у него проходит боль в висках, голове, шее, спине, в ногах, выравниваются плечи, позвоночник, ноги, стопы, становится симметричным таз, и все это происходит довольно быстро. Влияние сверху вниз или нисходящее влияние очень мощное, потому что наши зубочелюстные мышцы, а именно жевательные, самые мощные, они находятся выше всех. По закону гравитации они передают свои энергию на нижестоящие отделы всей скелетно-мышечной системы.
— Насколько безопасна ваша технология лечения?
— Она абсолютно не инвазивна. Мы не вмешиваемся в организм, ничего не удаляем, ни молочные зубы, ни постоянные, до последнего их бережем. Зубы, которые находятся вне зубного ряда, мы также не удаляем, а аккуратно создаем для них место и расставляем.
Восьмые зубы, которые прорезались, мы тоже стараемся до последнего сохранить, потому что зубы мудрости очень важны для всего позвоночника, они дают опору для шейного отдела, так что это не рудимент — такое мнение является ошибочным.
Если говорить короче, у нас нет обточки зубов под коронки, нет мостов, нет брекетов, нет удаления зубов, нет ненужной хирургии. А значит, наше лечение безопасно для здоровья.
Благодарим Мурата Насырова, врача-стоматолога, руководителя авторской стоматологии «Насыров клиник», за интересное и познавательное интервью. Здоровые зубы — залог здорового организма. Если вы беспокоитесь о состоянии здоровья вашего ребенка, приводите его с младенчества в эту авторскую стоматологию. Благодаря комплексной технологии лечения зубов с интегрированной остеопатической методикой можно добиться хороших результатов и взрослым.
Думаем, Мурат Насыров именно тот стоматолог, которого вы ищете!
nasyrovclinic.ru
«Имеются противопоказания, необходимо получение консультации специалиста»