Алексей Денисенков, редактор «Комсомольской правды в Калининграде»: - Какие ожидания у членов БДК от 2017 года?
Юрий Дергачев, президент Балтийского делового клуба, председатель Совета директоров компании «Юринат»: - 35% членов БДК ожидают ухудшения ситуации, 15% наших членов надеются на улучшение.
Николай Власенко, предприниматель: - Сейчас кризис «вязкий», без понятных ориентиров и стимулов, как это было в 2008 году. Мы не понимаем, откуда прилетит «черный лебедь», не понятно, за счет чего будет рост. Главная угроза для бизнеса – неопределенность, плюс продолжающаяся работа над налоговой реформой до 2018 года. Это означает, что бизнес со своими инвестициями сидит и ждет: какие же будут изменения, никто не знает, куда качнется наша налоговая система. В целом же 2016 год прошел под эгидой падения спроса, что отразилось на многих сферах и отраслях. Потребительская корзина, средний чек в магазинах падают, реальное потребление, к сожалению, сократилось. В целом, ужас без конца.
Алексей Денисенков: - Вы согласны, что главный фактор неопределенности находится в сфере геополитики?
Николай Власенко: - Безусловно. Бюджет РФ базируется на сырьевых товарах, на экспорте, мы типичная сырьевая страна, и заявления о необходимости делать ставку на реальный сектор остаются разговорами.
Галина Усенкова, гендиректор компании «Аудит-Сервис»: - Я бы не сказала, что ситуация с налогами неопределенная. По прогнозу бюджета на 2017-2019 гг. на первом месте стоят поступления по «упрощенке», рост 124,3%. Затем налог на имущество – мы переходим на уплату налога по кадастровой оценке, и бизнес не до конца понял, насколько изменилась стоимость этих «квадратов». Третий налог – это НДФЛ. Единственный налог, где не предусмотрен рост – это налог на прибыль, ну и НДС. Глядя на бюджет, можно сделать выводы, на какие налоги, на какие отрасли делается ставка.
Алексей Денисенков: - Какие отрасли «просели», а где был рост?
Сергей Лютаревич, председатель Совета директоров ГК «За Родину»: - Рост был в сельском хозяйстве, это связано как раз с геополитикой, с контрсанкциями. Помогла и программа господдержки сельского хозяйства, точнее – 42 программы поддержки. Да, из-за погоды пострадало растениеводство, но это риск, от него никуда не уйти, в остальном же показатели очень высокие – по закладке промышленных садов, по животноводству, по молоку, по вводу в оборот сельхозземель. Снижение процентной ставки дает возможности для развития, ну, и конечно, российский рынок освободился от достаточно успешных конкурентов из Польши, Латвии, Литвы, Турции. Благодаря геополитике и принятой программе развития развивается прибрежное рыболовство, мы единственный субъект РФ, который принял такую программу. Началось строительство судов, в основном для Дальнего Востока, конечно, со временем будут закладывать суда и для наших рыбаков.
Евгений Ярмолюк, гендиректор ГК «Продуктовый город»: - В 2015 году процентные ставки поднимались до невероятных величин, до 20%, в 2016 вроде сгладилось, но все понесли потери, развиваться стало очень сложно. А санкции закрыли поставки из Европы. Да, сельское хозяйство стало получать большие субсидии, стало развиваться свиноводство, мы смогли перестроиться с европейского сырья на местное.
Алексей Денисенков: - Нужно ли поддерживать фермеров, или, наоборот, делать ставку на крупные агрохолдинги?
Сергей Лютаревич: - Фермеров нужно поддерживать в первую очередь, их сейчас много, и они достаточно стабильные. Мы впервые в регионе стали создавать и поддерживать кооперативы, выделяли гранты. Три кооператива получили до 60% возмещения своих затрат. Кто-то построил цех по переработке своей продукции, кто-то поставил холодильники.
Николай Власенко: - И в Америке были долгие дискуссии, на что делать ставку – на крупные или мелкие производства. Нужно создавать инфраструктуру аутсорсинга, чтобы фермер фокусировался на выращивании, а затем передавал продукцию на переработку. Потом идет логистика и развитый сектор сбыта. У мелкотоварного производства конечная цена будет выше, чем у крупнотоварного. Но за счет брендов, за счет уникальности своих вкусовых качеств он компенсирует большие затраты. У нас крупный холдинг подминает под себя лучшие земли, предприятия, господдержку. Вот получили три кооператива господдержку – это вообще ничего, ни с социальной точки зрения, ни с экономической.
Алексей Денисенков: - Какова ситуация в строительной отрасли?
Юрий Федяшов, гендиректор компании «Такт»: - В целом по отрасли ситуация позитивная, это связано с событийными вещами, такими как подготовка к ЧМ-2018, развитие инфраструктуры. Рост составил 1,8% и оборот в 41,3 млрд рублей. По строительству жилья мы в тройке лидеров по РФ, в 2016 году построили 1,3 млн «квадратов», но есть факторы, которые существенно влияют на отрасль. Например, квадратный метр жилья подорожал, сейчас в это в среднем 51 840 рублей. Если сравнивать с Россией, это все равно ниже, но если на конец 2015 года у нас оставалось примерно 25% непроданных квартир, то к концу 2016 года этот показатель достиг почти 40%. Это говорит о том, что у людей нет накоплений, покупают жилье в основном за счет ипотеки, что не может не настораживать. Чтобы сохранить тенденцию, нужны определенные меры, например, субсидировать процентную ставку, снизить ее, допустим, на 4%. Мы посчитали, на это нужно 100 млн рублей, это не такая большая сумма, учитывая, что строительная отрасль привлекает 18 смежных отраслей.
Галина Усенкова: - С 2017 года все непроданные квадратные метры жилья, которые остаются на балансе застройщика, будут попадать под налогообложение по кадастровой оценке. Сейчас застройщики начнут ощущать это на себе и корректировать ценовую политику.
Николай Власенко: - С одной стороны, это стимулирует более низкую цену, но если застройщики не окупят своих расходов, то, боюсь, будет рост банкротств. Это фондоемкая отрасль, требующая больших инвестиций. Кто-то дольщиков привлекает, кто-то собственные средства, плюс, дом за один день не продашь, за один год не продашь, оборачиваемость совсем другая. В проект может закладываться и 100% рентабельности, но если дом продается несколько лет, то получается, что среднегодовая рентабельность вполне даже умеренная.
Юрий Федяшов: - Средняя себестоимость «квадрата» в 2014 году - 27 тысяч рублей. В 2015 году – примерно 30 тысяч рублей, сейчас уже 35 тысяч рублей при средней стоимости продажи – 51840 рублей.
Галина Усенкова: - Сейчас будет волна банкротств прибыльных предприятий, потому что у них нет денежной массы. Как это происходит. Например, поставили кирпичи заказчику. Выручку они отразили, но с ними не рассчитались. И получается, что прибыль на бумаге и большая – 30-40%, а по факту производитель кирпичей не может получить деньги от покупателя. Потому что заказчик-застройщик не может продать свои квартиры. Как аудитор я вижу отчетность разных организаций: прибыль есть, а денег нет. И вот они станут банкротами.
Алексей Денисенков: - Это напоминает ситуацию с торговыми сетями. Что в этой сфере происходит?
Юрий Дергачев: - В ритейле падение на 1,6%, что соответствует среднероссийским показателям. Но есть удивительная вещь. В декабре 2016 года средний чек упал на 9% к декабрю 2015 года. А в декабре 2015 года он упал на 7% к декабрю 2014 года. Люди стали чаще делать покупки, но меньше покупать, стали следить за своим потреблением. Фактически мы пережили переход на работу по новому закону о торговле, прогнозируем снижение оборота на 3-5% и рост цен до 7%. Но опять же, все будет зависеть от ситуации с НДС.
Алексей Денисенков: - Ну, туризм-то должен расти, хотя бы из-за санкций?
Николай Власенко: - Туризм растет за счет санкций, за счет того, что определенной категории граждан был запрещен выезд за рубеж – это чиновники, сотрудники правоохранительных органов. Конечно, калининградскому туризму это дало рост, наполняемость гостиничных номеров выросла, продолжается строительство новых объектов. Однако не хватает инфраструктуры особенно, в низкий сезон. Мы много говорим, но построить обычную велодорожку не можем, хотя не надо быть стратегом, чтобы понять важность всего этого. Было бы здорово привлечь федеральные деньги на строительство большого развлекательного комплекса, это реально бы перевернуло все, дало взрывной рост в этой сфере. Да, мы сейчас строим казино, но не думаю, что это будет точкой роста, хотя это тоже неплохо.
Галина Усенкова: - Несколько цифр по туризму, они отрезвляют. В 2017 году на госпрограмму «Туризм» заложено 85 млн рублей. На 2018 год – 65 млн рублей, на 2019 год – 60 млн рублей. Это говорит о перспективах. Для сравнения – на Корпорацию развития Калининградской области на 2017 год заложено 160 млн рублей.
Евгений Ярмолюк: - Если не обеспечить логистику, ничего здесь не будет. Нельзя создать экономику на острове, это все сведется к натуральному обмену.
Алексей Денисенков: - Как калининградский бизнес пережил 1 апреля 2016 года, отмену таможенных преференций?
Сергей Лютаревич: - 2016 год прошел нормально, в первую очередь из-за того, что были федеральные ресурсы (субсидии на поддержку рынка труда). С другой стороны, мы так и не договорились с таможней по поводу идентификации товаров. В 2017 году необходимо решить, как мы будем вывозить нашу продукцию. Сейчас, чтобы описать одну банку консервов, нужно пять человек в штате, описание товаров для вывоза – оно должно быть максимально упрощено. Иначе если федеральный бюджет в какой-то момент перестанет выплачивать нам эту компенсацию по пошлине, то цифры по экономике будут совсем другие, и все это понимают.
Юрий Федяшов: - Нужно предельное упрощение этих процедур, дополнительные расходы делают нашу продукцию неконкурентоспособной.
Евгений Ярмолюк: - Сейчас получается, что все конкурентные преимущества Калининграда потеряны. Мы имеем ограничения и столкнулись с рынком без конкурентных преимуществ. И, если они будут сформулированы, боюсь, что 2017 год будет хуже, чем 2016–й.
Юрий Федяшов: - Здесь стоит простой вопрос – как компенсировать наше геополитическое положение? Очевидно, нужны дополнительные затраты, и идет поиск различных инструментов компенсации потерь, имеющихся инструментов недостаточно. Из 25 млрд рублей субсидий тот же «Автотор» получил 23 млрд рублей, значит, экономика не работает, у нас работают отдельные отрасли, нет диверсификации.
Алексей Денисенков: - Так почему остальные компании не пришли за субсидиями?
Николай Власенко: - Насколько я понимаю, потому что есть бюрократическая составляющая, они понимали, что за деньгами потом придут правоохранительные органы. Ведь в чем проблема получения федеральных денег? Когда ты работаешь по закону - все четко и понятно. Когда ты начинаешь получать федеральные деньги – это все, всю жизнь сидишь под пристальным вниманием.
Евгений Ярмолюк: - Мы пока компенсируем эти потери своими технологическими успехами, своей компетенцией, опытом. И пока не видим реальной поддержки.
Николай Власенко: - Чтобы показать рост, должны создаваться новые предприятия, старые как-то уже привыкли. Вопрос – кто из новых придет в Калининград как на инвестиционную площадку.
Евгений Ярмолюк: - Мы заложились в определенное время, но у фондов есть износ, пройдет год-два, и снова нужно будет инвестировать, покупать новые технологии, двигаться вперед. Сейчас мы остались на рынке, но завтра, послезавтра это будет все сложнее и сложнее. Сегодняшние не принятые правильно законы будут нас догонять. Если мы не вкладываемся в технологии, мы не вкладываемся в будущее, не создаем рабочие места, не платим людям зарплату.
Юрий Федяшов: - Если компании хотят получить компенсации, им надо выходить в сферы, где высокая добавленная стоимость, а это требует больших инвестиций. В условиях неопределенности бизнес не вкладывает средства.
Алексей Денисенков: - Одна из существующих мер поддержки – снижение инвестпорога для резидентов ОЭЗ с 150 млн до 50 млн рублей. Насколько это простимулировало бизнес?
Юрий Дергачев: - Наверное, это хорошо для новых бизнесов, которые появятся в регионе, они находятся в более интересном положении.
Николай Власенко: - Статистика показывает, что новый закон, который дает налоговые льготы, не дал стимула для экономики, потому что льгота по налогу на прибыль не стимулирующая. Когда была ОЭЗ с таможенными льготами, вся современная калининградская экономика базировалась на том законе. Вот это я понимаю, нормальный, стимулирующий закон. А вот эти заплатки, попытки другими способами компенсировать таможенные льготы - все оказалось бессмысленным. Проблема калининградского бизнеса в высокой себестоимости производства. Поэтому работающим будет только тот закон, который поможет снизить себестоимость, либо через логистическое стимулирование, либо через производственное. То есть если дадут социальные льготы, если на зарплату дадут льготы. Любое производство базируется на двух вещах: либо рядом рынок сбыта, либо сырье. У нас нет ни того, ни другого. Соответственно, какой бизнес будет инвестировать в Калининград, чтобы потом продавать продукцию в Россию?
Галина Усенкова: - Продолжая тему субсидий на поддержку рынка труда. Единичные компании реально почувствовали эффект от компенсаций. Это крупные компании, которые получили эти 23 млрд рублей. Малый и средний бизнес как всегда затянул пояс, по-новому посмотрел на свою экономику, свои резервы. Но парадокс в том, что Калининграду объем выделенных ресурсов оказался фактически ненужным. Почему бизнес не пошел за субсидиями – вопрос к региону. Еще не решен вопрос с отсрочкой на 180 дней по уплате НДС. Понять, как этот механизм работает, можно будет только после прохождения процедуры налогового контроля.
Николай Власенко: - Я бы хотел обратить внимание на объективные показатели нашей жизни. Вот посмотрите на такси, у нас резко ухудшилось качество такси. Раньше были «Мерседесы», сейчас дешевые «Логаны». Посмотрите на ассортимент в магазинах – осталось 30% от прежнего ассортимента овощей, молочка сократилась в два раза.
Алексей Денисенков: - Какая поддержка нужна калининградскому бизнесу?
Евгений Ярмолюк: - Четкие и понятные правила игры. Компенсации логистических издержек, стимуляция инвестиционного климата.
Юрий Федяшов: - Нужны инвестиции в образование, в продвижение, ведь на остальной территории России не знают о нашей продукции. Нужно субсидирование процентной ставки по ипотечным кредитам, так мы решим проблему ликвидности. Нам нужно всего 100 млн рублей, чтобы стимулировать ипотеку, а значит – строительство жилья. Нужен фонд проектного финансирования, у нас пока 1,5% активов банков участвует в экономике, остальное это игра на бирже.
Алексей Денисенков: - Какую роль играет БДК в подготовке мер поддержки для бизнеса?
Юрий Дергачев: - Наш девиз: «Кто, если не мы». Мы не можем безразлично относиться к тому, что происходит в области. Мы выступали и будем выступать экспертами, потому что планируем и дальше жить здесь и развиваться. В принципе, власть регулярно присылает нам запросы, и мы отвечаем на них.
Алексей Денисенков: - Новый закон о Калининградской области сможет исправить ситуацию?
Галина Усенкова: - На что мы обратили внимание. Половина проекта закона посвящена блоку вопросов, связанных с изъятием земельных участков на территории Калининградской области. Получается, со стороны Москвы видится, что это нас с вами больше всего беспокоит. Дальше читаем первые статьи: «Внести в 16ФЗ поправки…» То есть мы вернулись к закону Маточкина, ничего лучше него не может быть изобретено. Что в него добавилось? Например, в перечне видов деятельности, которые не могут получить статус резидента ОЭЗ, появилась формулировка «добыча полезных ископаемых, оказание услуг в этих областях». То есть уже не упоминается вид сырья, а все что попадает под добычу полезных ископаемых, я так понимаю, и янтарь, это тоже у нас полезное ископаемое, и все отрасли оказания услуг в этих отраслях подпадают под вид деятельности.
Николай Власенко: - Мало принять закон, основную регулирующую роль играют нормативно-правовые акты. Ни один экономический закон не принимается пакетом нормативных актов, а именно эти акты могут «убить» любой закон. Еще Горбенко говорил: «На наш закон было 10 «наездов» и 10 «отъездов». Сейчас же федеральное правительство не может гарантировать постоянство действия экономического закона на протяжении инвестиционного периода.
Галина Усенкова: - К сожалению, по новому закону, если вы хотите приобрести земельный участок с объектом незавершенного строительства, вы не сможете подвести объем капитальных вложений под статус резидента. В новом законе отдельно выделяется область здравоохранения – вложил 10 млн рублей и получил статус резидента со всеми налоговыми преференциями. Для того, чтобы получить статус резидента в сфере IT, достаточно 1 млн рублей. Получается, приоритеты у нас такие – IT, здравоохранение, туризм, обрабатывающие производства, рыболовства и сельское хозяйство.